ИСТОРИЯ  С  ГЕОГРАФИЕЙ
ИЛИ
БЫТОПИСАНИЕ МОИХ ПРЕДКОВ.

 

От редактора

     Очередной раз беседуя с автором, моим другом Митрофанычем, о высоком и главном, что по нашему обоюдному мнению является феномен жизни как таковой, а не бытовые её проявления коими являются следующие темы:

  • спорт;

  • деньги;

  • политика;

  • п--да женская;

мы пришли к пониманию конечности нашего с ним пребывания в этом проявленном мире. Факт, сам по себе банальный, но осознанный в рамках одного существа во всей своей красе, особенно после трех-четырёх стопок "Коренёвки", сподвиг нас на действие, результатом коего и является сея история.
    Данное описание изобилует словами и оборотами, отличающимися от газетно-чато-блогового лексикона. Читая оное описание, легко споткнуться и, дабы не терять мысль, нужно бежать глазами далее по тексту.  Значения не понятных слов и событий легко выясняются по ссылками, либо самостоятельно в Инете.

    И еще одна мысль. Вот здесь, дорогие Копчане, вы найдете описание нашего с вами способа любить Родину: http://www.litprichal.ru/work/27483/
Описание Митрофанова Анатолия - еще один способ, который я с удовольствием представляю вашему вниманию!

 Член клуба ЖК Корыстов Сергей, март 2010 г.

 

Все термины названия, имена и словесные обороты приводятся в привычной автору транскрипции.

р. Зуша вблизи Мценска

фото http://www.panoramio.com/user/1815462

Предки мои по материнской линии происходят из деревни Толмачёво, что в двух верстах от Мценска вниз по течению Зуши. Красивейшие места! Деревня стоит на обрывистом берегу, разделена тремя оврагами на четыре части. А далее, как бы не до впадения в Оку, возвышаются ярко-желтые меловые утёсы

     Ещё помню останки барской усадьбы. Что там было до 1941, не знаю. После войны народ, естественно, растащил всё, что в хозяйстве пригодно. Фундаментные ямы поросли очень ароматной ежевикой. При моём детстве даже оставались несколько древних одичавших яблонь. Три длинные липовые аллеи буквой «П». Местные использовали территорию как выпас. Поэтому под вековыми деревьями рядами стояли самые вкусные в мире шампиньоны, которые никто, кроме меня не собирал. Потом распробовали.

Ничего более рассказать не могу, только воспоминания тёток об ужасах оккупации. Дедушка Дмитрий умер до моего рождения. А бабушка Наталья была лютой комсомолкой: любила петь «Интернационал» и завещала похоронить себя в кумачёвом гробу с серпом и молотом. Так и было сделано. Поэтому её не интересовало, что происходило до исторического материализма.  Ну и само собой, два знаменитых земляка: Тургенев и Лесков…

Предки по отцу от века жили в окрестностях села Анофрева. Современное Онуфриево (Истринский и Рузский р-ны). Года три назад набрал в Яндексе. Что вы думаете сначала открылось? Порносайт «Индивидуалки села Онуфриева»!!! Член во рту, член в носу, член промеж ушей. Расценки, скидки, телефоны… Тьфу! Самое тмитное (или грустное) – двоих я как-то на «Ниве» подвозил. Вполне себе нормальные девчонки… Ничего личного, просто профессия. Эх!.. А с другой стороны – возврат к истокам. Село-то было ярмарочное и ярмарок было целых пять: весенняя после яровой посевной, летняя после покоса, первая осенняя после страды, вторая осенняя по первопутку и зимняя на Святки. А к ним соответствующее обслуживание.

Село Онуфриево

Село Онуфриево
           Карта 1940-го года

И с трудом отыскал маленький сайтик об истории округи  Николая Белова, моего дальнего родственника,  названного в честь его деда – героя войны. (http://www.pravoteka.ru/pst/186/92920.html).  Там он приводит из духовной грамоты  не то Ивана Калиты, не то Семёна Гордого6 село Тросня с присёлками, ловами, угодьями, бортями  по уряду остаётся Звенигордскому монастырю. А поскольку Звенигород старше Москвы лет на 100, то сами понимаете… При Алексее Романове  уже Ануфрево  отошло говнюку Никону ( http://ru.wikipedia.org/wiki/Никита_Минин ), т.е. Н. Иерусалимскому монастырю…

Начав писать эти строки, опять набрал в Яндексе. Иншалла! Порносайты исчезли! Но и Коли  Белова нет! Осталась продажа недвижимости, да какой-то мифологический бред завёлся. Об этом потом.

Изначально село в плане напоминало букву «π». С юга на север – Серёдка, самая зажиточная часть. От неё на восток два конца. Правый в сторону кладбища – Глотово. Отъявленные задиры и матерщиники. Левый –  Обиженка. Этих на Масленицу стенкой на стенку завсегда в сугробы сносили. Между концами на самой верхотуре селились только Мироновы и Рыбаковы. Почему, спросить уже не у кого. Там же школа (потом интернат пристроили), овины, амбары. А теперь ещё и многоэтажки стоят.

Двое выселок. По дороге на Сафониху, за ручьём, - Чикина Дача. Чем этот Чика «опчеству» не угодил, что не разрешили строиться в селе, бог весть. (знал бы, так ходил в детстве и конспектировал заместо первоисточников!) По Загорской дороге рядом с Цыганской Площадкой, где ромэлы краденых лошадей соломинкой надували,  – Мандышиха. Там обитали трудящиеся полового  фронта. См. выше.

Ныне Чика-дача разрослась в полноценный третий конец – просто Чика. А вот эротические выселки большевики ликвидировали. Помню, ещё в школу не ходил, на Обиженке,  рядом с Портосеевыми  доживала в покосившейся избёнке последняя представительница. Так её все уважительно звали Бабушка Мандышиха. Без имени…

В полуверсте   к востоку от села – речка Крапивенка по Крапивенскому болоту – основное место сенокоса. Оттуда вытекает, а впадает в Малую Истру. Второе название – Нéгучка. По лесному массиву за ней. Нéгачь  или  нéгать – грязное, непроходимое место. Так и есть: из всех щелей бьют ключи. Раньше река (не речка) была бочажистая. Или как у нас говорили БУЧАГНАЯ.

            Выговор бывших монастырских крестьян  (Анофрево, Сафониха, Денисиха, Загорье, Бочкино, Ремянница, Карасино, Алексеевка) сильно отличался от помещичьих эдакой вычурностью. Не подорожник, а поДДорожник; не простакваша, а простВАкаша; не на корточках, а на кукурках; не половодье, а раздополье; не  сыроежка, а сУРАВежкаж; не МОЖЖЕвельник, а БРОЖЖЕвельник; не доЖДЬ, а доЩЩ. А свинушки вовсе Дуньками называли… Сейчас всё уже не вспомнишь, да и нет его, выговора. Остался язык  CNN

            Бучаги образовывались от «залпового паводка», когда вода с гор ломала лёд в озере и выхлёстывала, снося всё, в реку двумя потоками: косовским иначе карасинским и чикиным, вспять по ручью. (Косово – такой лесной массив от Матвейской горы к Карасину.  Вырублен). Село дней на пять отрезалось от мира. Зато чуть обдует, ходили с корзинами рыбу по промоинам и ямам собирать.
Я ещё застал, как мужики ручной драгой реку чистили. Потому что:

 – рыбалка с бреднем;

– лён, коноплю мочить;

– грибы промывать;

– бельё полоскать; 

– осока на матрасы (ой тмитно-духовито!).

 Самые большие бучаги  назывались Крапивенский, Загорский, Цыганский, Мелкий, Глубокий (налим, сом), Благушный. Остальные – по номерам. А Бологуша – это клин Михаловского болота почти до кладбища. Осушен. Ныне из-за малоснежных зим и хозяйственной деятельности Крапивенка-Негучка – просто быстрый ручей шириной 1.5 метра с топкими берегами.

Однако, в полуверсте ещё на восток, в лесу, бучаги остались. Нетеча (Нетечка) правый и главный приток Негучки. На карте не обозначена. Соединяет Горелое болото с Михаловским. От взвеси торфа с илом вода антрацитово чёрная. Сумрачные берега: ель, осина. Вот где Васнецову бы «У омута» писать!

И ещё здоровенные вкусные вьюны. ( http://www.floranimal.ru/pages/animal/v/3590.html )

«У омута» В.М. Васнецов

Фото. Павел Ростовский.
http://www.panoramio.com/user/3088110
55°51'7.19"С     36°32'39.94"В

Ну, вот и всё с географией. Теперь будут истории….

ВСТУПЛЕНИЕ ФИЛОЛОГИЧЕСКОЕ.

 Прошу любезных читателей внимательно и раздумчиво относиться к незнакомым и тем более к знакомым словам. Вместе с Тростянским озером умирает и велико-могучий. Остается слэнго-матерный имени Робкой Собчаки. Вот фамилия - Портосеевы. Они что, вместо жита портки в поле сажали? Или наоборот, из портков зерно разбрасывали? Или главный сеятель у них в портках обретается? А слово ЖИБЕЛЬ? О-о-о, жибе-ель!!...

ИСТОРИЯ  ПЕРВАЯ.  МИФОЛОГИЧЕСКАЯ.

             Миф №1. Сотворение. Вначале Всего было Главное Болото. В его восточной части возвышалась Могучая Гора, поросшая Боровым  Ельником. У её подножия текла меж кочек маленькая речушка (будущая Тросня) и благополучно впадала в большую, будущую Рузу.

Озеро Тростенское

Озеро Тростенское

фото Максим Викторович
http://www.panoramio.com/user/3514311

55°51'23.01"С   36°29'58.68"В

Когда славяне поселились на окрестных Болоту холмах, не ведомо. Как не ведомо было им, что Гора-то внутри ледяная. Столетия за столетиями лёд всё таял и таял. И вот при Новом Князе (а кто был Старый?)  – не царе! – Гора провалилась внутрь себя со всем лесом. И стало Озеро. И появилась полноводная Озерна. И с той поры всё дно Озера завалено вековыми стволами…

Последнее подтверждаю. Даже имею рваный шрам на правой ноге. Никаким иным способом образования водоёма невозможно объяснить 3-4хслойные внахлёст залежи на дне просто титанических коряг. Сколько сетей было порвано, сколько лесок…

К сожалению, Тростянское озеро гибнет очень быстро. Уже лет 15 –  заморное. Это из Анофрева красивая панорама. А подойдёшь к берегу – вонь, вода мутная, пузыри бухтят… Причины те же, что и с Негучкой. Плюс водохранилище регулирует водосброс, и умерли торфоразработки. 

Миф №2.  А постарше Москвы.  Чем сельские всегда гордились. Так это или не так, тоже не ведомо. Вот с Москвой как раз явная путаница в датах.

«в лето 1147   …а прииди брате ко мне в охоту на московь отобедаем» Здесь просто название местности  между Неглимкой и Яузой, где стоит «рыбацко-охотничий домик». Предположительно дальнее имение боярина Кучки.  «и бысть обед силён». Какая экспрессия! Это вам, Копчане, не шашлыки после бани квасить. ОБЕД СИЛЁН! Чего уж там братья накудесили, коли рядовую княжью пьянку летописец так именует?! Да, не на тверёзую голову Москва начиналась. Но зато и не пустое брюхо.

 «в лето 1156. заложи Гюргий град новый Москов». Оно! Домик то ли выкуплен, то ли конфискован. Строится крепость. Зачем она нужна в такой глухомани? Если только с можайцев да звенигородцев поречное мыто брать. Юрия Владимировича не даром прозвали Длинные Руки, значит была стратегическая задумка. 

            Миф №3.  Церковный.  И стояла деревянная ветхая церковь на Обиженке у начала Загорской дороги. (Структура дорог сейчас иная, прежней осталась только Петровская).  И от великого труса рухнула разом в зинутие рассевшееся. И до смерти задавила звонаря. (Это отголосок чудовищного землетрясения на Балканах докатился до Москвы).

И тогда решили всем миром, что это по грехам. И новую, каменную, воздвигли на Матвейской горе, что на углу Глотова и Серёдки. А тако же в епитимью вырыли   большой пруд, который и ныне Церковным зовётся. (А караси там херовые да мелкие. Но это сейчас). 

            Миф №3.  Церковный современный.  Была у нас местночтимая блаженная Сашенька. На престольные праздники, Анофрев день и Успенев день, все семьи с цветами ходили на Сашину Могилку. Церковь наши взорвали в 1941 при отступлении. С высоченной колокольни немцами простреливались бы все четыре дороги. (Пусть резуны всякие (http://www.foxdesign.ru/aphorism/biography/suvorov_v.html ) не пи..дят, в сентябре уже думали о наступлении). У старлея сапёра народ в ногах валялся: только колокольню, церковь приземистая! А у него приказ - трибунал. Разлетевшимися обломками порушило весь церковный некрополь. Сашину Могилку даже осколочком не задело!

Мы  пацанами мелкими в этих обломках красивые изразцы выковыривали. Даже посеребрённую дароносицу раскопали. Но дядя Ваня ей куда-то ноги приделал.

При Хрущёве решили Матвейскую гору на карьер пустить. Гады, там такие орехи да рядом с домом! После первого же ливня все захоронения смыло на хрен в болото.   А Сашина Могилка на месте! Дядя Ваня даже новую ограду сварил. Ухаживали за ней жившие у Церковного пруда: Марейкины, Зинюхины и баба Евдюха. А потом старики померли. Молодёжь разлетелась по столицам. В 77-ом Могилка ещё была, в 86-ом уже и не нашёл.

А теперь узнаю, что Сашенька – княгиня Вяземская. И перезахоронили останки в деревне Дарна, её бывшем поместье!  Боле того. Взрывали церковь дважды!  Первый раз в 1812 французы. И даже зарубили отца Иоанна, за то что в засаду их привёл. ( http://aivkin.narod.ru/history.html )

Как-то грешно такие вещи подвергать сомнению. Но если помнили землетрясение середины ХVII (!) века, почему ни прадед, ни прабабка мне словом не обмолвились об этом?.. 

ИСТОРИЯ  ВТОРАЯ.  ГРИБНАЯ.

             Грибы росли везде. И в садах, и по школьному забору, и на выгонах. На суп и жаркое – пожалуйста. А вот «промышленные заготовки» – отдельная отрасль. На сушку (белые, подберёзовики и пр.) и сухую холодную солку (рыжики, красные сыроежки) ходили в определённые места. Брали только то, зачем пришли. Исключения: лисички – без червей (на всё, кроме солки), коровки (в литературе молочай) со сладким соком – деликатес на запекание в сметане или молоке в печи.  Подтверждаю. Не то что пальчики оближешь, ногти съешь… Дивлюсь на нынешние солёные и маринованные лисички в банках. Кто это придумал?..

            Но вот кричат пацаны: опята! Или волнушки-чернушки пошли! Степенно запрягались телеги, грузились на них сенные корзины и лубяные мешки, да и через брод в лес. Потом топили с грузом в протоках между бучагами, привязав в дереву (у каждого двора – своё). Опята на сутки от мусора. А груздевые с горьким соком по-разному, в зависимости от холодной или горячей засолки.

Однажды после войны бабушка с дедушкой пошли на Максимовску гору (к Загорью). Там белых и лисичек тьма.  Вдруг бабушка как выскочит в панике из чепыжника (густой мелкий ельник). «Паша! Паша! Мужик под ёлкой срёт»! Оказался не мужик. А боровик больше, чем на полпуда. Дед жене корзину свою отдал и нёс этот грибище в охапку три с лишним версты с перекурами. Хватило и родственникам и  соседям. Жаль фотоаппарата в селе тогда не было…  

ИСТОРИЯ  ТРЕТЬЯ.  КУКУРУЗНАЯ.

             Никита Сергеич Хрущев чудиком был специфическим. У крестьян огороды ограничил десятью сотками, на всю живность, тяжелее утки, да на «лишние» плодовые деревья налоги ввёл, башмаком грозился с Кузькиной матерью. Кукурузу «от можа до можа» сажал, за пару сезонов истощая почвы…

Кстати, была очень вкусная кукурузная газировка. Не самогон маисовый, не пиво пердячее. Именно газировка. «Царица полей». Выпускал её МЗБН (Мосзавод безалк. напитков – Русаковская, 13). Матушка там работала

И вот за кукурузу Никите я чисто лично эгоистично благодарен. Потому что первый сексуальный опыт получил в её зарослях. 

Никита Сергеевич был бы доволен...

К тёте Поле Харитоновой на месяц из Питера приехали родственники с девочкой-красавицей Леной. Мне – 6, ей – 7. В школу собирается. Играем, как обычно дети: пряталки, салки, лапта. И чего мы решили обследовать кукурузное поле, не знаю. Интересно, видать, прямо джунгли в два человеческих роста. Метёлки только зацвели, поэтому охраны нет. Взрослым там, понятно не протиснуться. А ребёнкам вполне. Идём, за руки держимся. Полумрак, романтика. И вдруг бросаемся друг другу на шею. Долгие мгновения слышим только биение наших сердечек. Потом Лена начинает расстёгивать на мне рубашку. И жарким шёпотом наставительно так выдыхает в ухо: «Надо всё как положено по-правильному. Ты меня тоже раздевай»…

…Сумасшествие. Мы сплетались в самых причудливых объятьях. Истискан-исцелован был каждый кв.мм наших тел…

Даже полудеревенские дети прекрасно осведомлены об этой стороне жизни. Ну, козочки-овечки, кролики-курочки. ЧТО ДЕЛАТЬ, мы знали без всякого Чернышевского. А КАК? Лёжа ли, на четвереньках ли? НО МЫ ЖЕ – НЕ КРОЛИКИ! Не вместно ЧЕЛОВЕКАМ такое соитие!.. Как не сгорели, уж не знаю… Подобный накал страсти переживал только с первой девчонкой. Там-то 16 лет: усы торчат, гормоны кипят…

И наши свидания превратились в ТАИНСТВО. Мы играли со сверстниками, купались на Мелком, помогали по хозяйству, пололи огороды. И вдруг, не сговариваясь, оказывались в КУКУРУЗЕ. Тела сами придумывали такие изощренные ласки, что нынешним профессионалам не снились. С пятой или шестой встречи научились достигать оргазма (слова-то не знали) одновременно. Но по обоюдному умолчанию даже не пытались совокупляться.

Мы, конечно, понимали, узнают – мало не покажется. Но ИСКРЕННОСТЬ нас хранила. В отношениях не было ни грана похоти.  Просто СЧАСТЬЕ вдвоём. Счастье дарить и принимать наслаждение. И главное, не представляли, что могут быть другие партнёры. ТОЛЬКО МЫ…

Накануне её отъезда чуть не в кровь истерзали друг друга. И расстались легко. Впереди была целая жизнь… И до 14 лет я даже не замечал противоположный пол… Спасибо тебе, дорогой Никита Сергеич!  

ИСТОРИЯ  ЧЕТВЁРТАЯ.  РОДОСЛОВИЕ.

Митрофан Оглобля Карасинский – персона столь же мифическая, как и Новый Князь. Даже отчества от него не осталось, хотя старики наверняка мне говорили. Внук его, мой прадед Василий Терентьич,  просто боготворил деда. Был он гениальным сукновалом. Валенки само собою. А вот прецезионный фетр для нужд полировальной промышленности! Сам возил куда-то на Фили оптовикам, а перекупщиков бил без жалости. Ну, дык, монастырские все грамотные, даже самые тупые девки. Не вру: 1-2 класса их родители вожжами в школу снаряжали.

Прадед в особые подробности не вдавался. Махнёт корец браги, скажет: «Бедовый был. Кладушкиных гонял». Митрофану приписывали многие подвиги: вырезал плутонг французов (в 10 лет!), обрюхатил Шабановскую барыню, на кнутах искалечил цыганского барона, подвесил за муде отца-эконома. В последнее охотно верю. Только скорее всего просто потрепал за мошонку. От него нам всем этот скепсис передался. Прадед же на все эти сплетни только в бороду ухмылялся.

Пояснение. До секуляризации церковных земель Екатериной 2 крестьян просто эксплуатировали. Но и заботились. Школа, ссудная касса, товарный кредит. Катенька отписала крестьян в казну да и снова отдала монахам в аренду. Всё понятно? Одно дело прямые отношения, другое – через наши власти. Вот эконом-то и того…

Третий сын Митрофана, Терентий, ничем выдающимся не прославился, окромя плодовитости. Прадед Василий путался, то ли 17, то ли 19. Да ещё хотел его в 16 лет насильно женить из экономических соображений. Ну тот, не менее бедовый взял да и сбежал к дальнобойщикам. И стал ходить с обозами, а потом и водить обозы от Пскова до Астрахани. Но это другая история.

Прадед Василий родился хрен те когда. По крайней мере, отмену крепостного права помнил вполне сознательно. По его словам окрестные помещики драли, конечно, три шкуры с крестьян (а куда денешься на таких почвах), однако не лютовали. Но вот напротив, через Озеро, было имение младших (или побочных?) Гагариных, которые не князья, а графья. Это про них похабную песенку сложили: «…ах ты бляжий сын Гагарин, ты – собака, а не барин…»! Имение большое: Никольское, Рожествено, Семёнково, Городище, Глиньково, ещё по мелочи, плюс торфоразроботки.

Ну, значит, француза прогнали, а барин в Европах погиб. Приезжает наследничек (читайте Некрасова): «Что за херня! Почему это анофренские на меня свысока смотреть будут? Насыпать мне гору на сажень выше их колокольни. Построить на ней новый дом и церковь»! И прислал геодезистов.

Как прадед со слов деда Митрофана говорил, 7 лет глину и песок с Круглого возили и трамбовали, а ведь барщину с оброком никто не отменял! А толку-то! Там низина, плавун, верхний слой – торф слежавшийся. Вобщем, гора эта лет 60 оседала и осела почти наполовину. Зато в бинокль от дома бабы Дуни красиво смотрится…

Так вот. Отменили крепостное право. И потом затеял Освободитель земскую реформу. В её ходе стали всем крестьянам фамилии давать. Прадед обиду не забыл и взял по деду, остальные в возрасте 16-18 лет – по отцу. Так стал он Митрофановым Василием Терентьичем. Женился очень поздно по тем временам, за тридцать. Зато на младшей дочери калмыцкого дайши. По европейским рангам – баронетка или виконтесса. Не знаю. Судите сами: нойон (тойон) – князь, тайша (дайша) – удельный, родовой князь. Дочери наследуют лишь приданное и титул.

Женившись, не захотел жить в Карасине, а построился на Глотове. И получилось, в Анофреве – Митрофановы, в Карасине – Терентьевы. Род разделился.

 …А поп наш обвинил прадеда в приверженности буддизму (хе-хе, чему и мы привержены). Василий уже собрался на пруду в прорубь его макнуть, но передумал. И предложил батюшке самому стать крёстным новообращенной перед венчанием. Правда, в Петрово пришлось ехать – поп-то не может и крестить, и крёстным быть. Так и уладилось. Стала моя луноликая прабабушка Катериной Федоровной…

Было у них 2 сына и 4 дочери. Умерла прабабушка в 1936. Мы с Василием Терентьичем иногда ходили на её могилу. Прадед потом так и не женился, знать шибко любил супругу, хотя мужик был, мягко говоря, весьма крепкий. Может, какие вдовушки его и привечали, но не мне, малому тогда, это знать.

Любимым отдыхом его была рыбалка. Не признавал сетей, удочек, перемётов, спиннингов: пусть, мол, Рыбаковы да Боковы – они промысловики. А ещё говорил: пусть Гудины подковы ломают, мне – совестно. И сворачивал в трубочку совковую лопату. На рыбалку ходил исключительно ночную. С фонарём «летучая мышь» на корме и острогой.

Помню, раз рано по утру подымается в гору от Озера. На поясе рыбы битые болтаются, на одном плече острога, на другом – за жабры здоровенную щуку держит. А хвост её по земле волочится. Есть, понятно, не стали. Лет ей, наверное, 200. Вся тиной провоняла, отдали курам-свиньям. И как на остроге удержал!..

Года за два почувствовал приближение смерти. Как-то резко сдал. Но всё равно, сидел на заваленке, чего-то мастерил, чинил родственникам. Бражку ставил сам на малине (росла у него по всему забору) или старом варенье. А вот за домашним пивом ходил к «сватье-куме». Так он почему-то звал другую мою прабабушку – Александру Васильевну. Умер зимой 1968.

Другой мой прадед, Будкин Иван Иванович, был модным дизайнером, а по-тогдашнему коробочником. Известность имел по всей губернии. В основном принимал индивидуальные заказы. Но бывали и мелкие серии. В учениках у него ходил Павел Митрофанов. В конце концов постоянный заказчик Личман Абрам Ильич, торговец часами и украшениями, уговорил прадеда перебраться в Москву и создать артель. Даже ссудил денег без процента на обзаведение, но со скидкой на продукцию. ТАКО НАСТОЯЩИЕ СЫНЫ ИЗРАИЛЯ ПОСТУПАЮТ! И поселились Иван Иванович с Павлом Васильевичем в проходном дворе на Старой Сокольнической Слободке, где потом и я родился. Ныне Старослободская улица.

Дело получилось прибыльным. Так  что мужики (нанимали своих же) появлялись в нашей округе только на праздники, очередных детишек зачать и за подёнщиками присмотреть. Артель под разными названиями просуществовала до 1938. Потом у прадеда резко село зрение, и он вернулся в Анофрево. А дед пошёл работать на Гужон (Серп и Молот).

Женился Иван Иванович на сироте-бесприданнице из Воскресенского (Истра) воспитательного дома! Разница – 14 лет!!!! Как они познакомились, что за любовь такая, сколько я прабабушку Сашу ни спрашивал, она только вздыхала да улыбалась мечтательно. Умер прадед в 1949. Александра Васильевна пережила его на 25 лет.

Их дети:

  • Максим. Погиб на Германской.
  • Евдокия. Моя бабушка. На фото такая худышка после брюшного тифа. После переезда в Москву до пенсии работала в авиамастерских (потом вертолётный завод Миля) на 3й Рыбинской. Умерла в1983.
  • Сергей. Военный. Дослужился до двух шпал. Убит финским снайпером.
  • Василий. Умер во младенчестве.
  • Евдокия II. Баба Дуня. В замужестве Миронова. Жива и варит самогон!
  • Татьяна. В замужестве Двойникова. Умерла в 1996.
  • Александр. Тракторист. Прошёл всю войну без единой царапины, правда в танковом рембате. А в 1993 закусали пчёлы! Оказалось, аллергия.
  • Анатолий. Дядя Толя. Весельчак и балагур. Разведчик (две Славы, Звезда, медали) и настоящий мент (два ножевых, огнестрельное, контузия). Умер осенью 2009.

Вот и всё РОДОСЛОВИЕ. Хочу лишь добавить, что прабабушка Саша была женщиной благонравной, как и положено воспитаннице. Зато дочери её сплошь похабницы и матерщиницы. Бабушка в детстве меня ласково называла пиздюк малосольный. Баба Дуня же до сих пор после второго лафетника поёт любимую нашу частушку в стиле рубайат:

                  в огороде, в лебеде
                 нашла бабушка муде.
                 долго-долго примеряла
                 к свой старенькой п---е.

А ещё Александра Васильевна, как старшая в роду Будкиных, обходила в начале весенних посевных подворья своих потомков с додревними заклинаниями. Жаль, слышать мог только до школы. Помню отдельные отрывки.

                    …а ты ярка, волку хвост покажи…
                    потом про телят, козлят и поросят.
                    про цыплят-утят-гусят и хоря, коршуна, лису.

На огороде :   не в листву, не в ботву – в добрый корень да тяжёл кочан… про огурцы не запомнил. В то время ещё сеяли для своих нужд зерновые. На полосах прабабушка пела:

                    Пым-пым-пым
                    Не дождь, не сушь
                    Не град, не стужь
                    Пым-пым-пым
                   Сам-третей по лету…

Урожай 1:3 считался вполне удачным! А говорят о каких-то многотысячных армиях в Средние века…

 Все даты уточнил 8 марта у старшей дочери бабы Дуни, Татьяны. 

ИСТОРИЯ  ПЯТАЯ.  КПСС. 

История КПСС у нас началась от Русско-Японской войны. Мужик не мог взять в толк, что ему надо в той Корее. А там 9 января подоспело. Кстати, Николая прозвали Кровавым не за Воскресенье, а за коронацию. «...Царь ходынский, царь кровавый...» - писал Саша Чёрный в 1894. Поскольку основная масса мужчин зимой в Москве обреталась, то некоторые даже участвовали в боях на баррикадах. Авторитет государя, и без того подорванный Ходынкой, упал ниже заваленки.

Естественно, никакой такой ячейки РСДРП в окрестностях и не наблюдалось, но умонастроения соответствующие были. К тому же вернувшиеся из Манчжурии принесли кучу странных болезней. В Подмосковье без всякого голода, без антисанитарии вдруг завёлся тиф.

Потом был Ленский расстрел. Потом Германская… А Распутин? Дед помер, мне было 3 года, прадед, я учился во втором или третьем классе. А вот прабабушку, будучи 14 лет от роду я спросил про него. И хоть была она строгой скромницей, в сердцах сказала: «Гришка-то Распутнай! Дык он же царицу ябал»! Ну и как такая власть могла сохраниться, не имея опоры в народе?..

Хотя Гражданская война Анофрево не затронула, кроме добровольцев и деда (см. далее), по окончании все вздохнули с облегчением. НЭП. Коллективизация. Прадед Василий очень её одобрял. «На наших суглинках-подзолах только артельно и работать. Но вот на югах колхозы – беда»! – знал старый дальнобойщик, о чём говорил. И после второго корца браги запевал частушку эпохи военного коммунизма:

                                                        Ленин, Троцкий, Рыков, Сталин –
                                                       Так уже речисты!
                                                       Всю Рассею проябали
                                                       Наши  коммунисты.

 И добавлял: «Рыков не при чём. Бухарин – балабол, да в строку не лезет». А вы говорите – ОГПУ!..

А дядя Ваня как раз во время коллективизации в партию и вступил…

Раскулачивание. А практически было некого. В основном отхожий промысел. Все середняки. Комбеду взяться не откуда. Была, правда семейка потомственных профессиональных нищих – Сушкины. То же, чай не голодали. Из уезда (тогда Новопетровский) приехали, пожали плечами – сами такие же – и раскулачили троих: мельника, барышника и лавочника. Да попа ещё забрали на полгода на перевоспитание.  Лавочника прадед жалел. Держал он лавку, трактир и чайную. Очень хороший был мужик: и в долг отпустит, и деньгами без резы ссудит. И вдовам, а их после Мировой много было, помогал. Всё отобрали, кроме дома и огорода. Правда как-то с властями договорился. Помытарили его, помытарили да и оставили наёмным управляющим от потребкооперации в его же заведениях на окладе. Барышника же с мельником Василий Терентьич ругал матерно, обзывал жлобами по-всякому за жадность и алчность. Туда им, иродам, и дорога… 

ИСТОРИЯ  ШЕСТАЯ.  ЯРМАРКА. 

            Ярмарка состояла из четырёх площадок. У реки Цыганская (кони), ближе к Обиженке – Гуртовая (скот). На Овинах (на Верхотуре) шла оптовая торговля, чтобы с подводы или на подводу. Ну, а на Серёдке – в розницу, благо так она и строилась: между противостоящими домами саженей 100. Тут и палатки, и лотки, и офени, и плясуны, и циркачи. Кто-либо из Кладушкиных следил, чтобы был проход к колодцу… Все ярмарки одинаковы. Гиляровского почитайте…

После коллективизации остались две ярмарки: весенняя и вторая осенняя. Даже Отечественная война до конца не добила, и я застал жалкую тень весенней. А как начали строить многоэтажные дома – ВСЁ!.. 

ИСТОРИЯ  СЕДЬМАЯ.  САМЫЕ СИЛЬНЫЕ ЛЮДИ ПЛАНЕТЫ. 

В семье Кладушкиных (не от слова КЛАД, от слова КОЛОДУХА – такая здоровенная колода под мягкий грунт, гужевой асфальтовый каток) издревле так повелось: девки худые, мелкие, шибко умные; мужики огромные, незлобивые да умишком не богатые. Меру силы своей они не знали. Особо их никто не боялся по доброте. Но старались не задевать. Из-за полноты долго не жили. Слабое место – ноги, при таком-то грузном теле, сами понимаете.

Последнее поколение Кладушкиных, которые жили в Анофреве – три брата. Уже их дети разлетелись по городам. Старший Николай, самый сообразительный, работал в кузнице. И дядя Петя (старый кузнец), и дядя Ваня нахвалиться на такого молотобойца не могли. Главное, инициативу не проявлял. На фронт его не взяли из-за сильной хромоты. Умер в 1958.

Средний Сергей, самый простоватый, с фронта писал матери: шибко стреляют, воявать али сдаваться, али в тыл сбечь? Самое смешное, письмо дошло, мать чуть удар не хватил, Сергея чуть не шлёпнули. Потом разобрались, знать особист нормальный попался. Но реагировать надо, и загремел средний в штрафную роту. Вернулся в орденах весь израненный и помер в 1951.

Младший Ванечка (все от мала до велика так звали), самый сильный, работал, пока не обезножил, почтальоном. Дядя Ваня из двух сварил ему такой велосипед-катамаран, чтобы тягость Ванину держал. А концы-то не малые. Где Житяино, а где Лужки! Несколько нападений на него было. Особенно в 1954, после амнистии. Не на того напали! Его даже какой-то медалью милицейской наградили. Но больше всего гордился Ваня ценным подарком от правления колхоза за спасение цистерны керосина – ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ БУДИЛЬНИКОМ. Он больше получаса эту цистерну над Озерским обрывом держал, пока мужики набежали, ваги завели, упоры вбили да трактор подогнали.

А Замечательным будильник стал вот почему. Потому что Кладушкин по нему время замечал. Да не простое, а время Большой Нужды. Едет, значит, Ваня с почтой. А в Косове, аккурат посередине между Анофревым и  Карасиным стоял его Любимый Куст, бузина разросшаяся (показывали мне её). Доезжает до Куста. Заводит будильник на 15 минут и садится по Б. Нужде. Ровно 15 минут. Остальное значения не имеет. Звонок звенит, Ваня цоп лопушок, штаны натянул  и – в седло!..

Я его хорошо помню. У малышни было такое развлечение: а пойдём Ванечку смотреть. Сидит возле крыльца на скамейке из доски шестидесятки огромное чудовище и катает в ладонях булыжники, навроде китайских шариков. Мы над ним подшучиваем легонечко, а то булыжник-то швырнёт, а Ваня вместе с нами хохочет… Если прадед представлялся мне богатырём на пенсии: сухой, высокий, кряжистый, эдакий Перун Сварожич, то Ваня Кладушкин – какой-то монстр, глыбища, Великий Кракен… Умер в 1964.

ИСТОРИЯ  ВОСЬМАЯ.  ПАРТИЗАНСКАЯ

 Муж бабы Дуни, Иван Григорьевич Миронов, был очень образованным человеком. Шутка ли – в 20е годы да 7-летка! Идейным коммунистом и знатным кузнецом. А также председателем сельсовета. Кузнец, кстати, вовсе не типичный, навроде Арнольдушки, так, низкорослый цилиндрический гномик с кистями-лопатами.

Тут война и грянула. Дядю Ваню мобилизовали на создание партизанского отряда. Оружие выделили, боеприпасы, медикаменты. А про связь позабыли, может и не было вовсе. Пока суд да дело, пока землянки копали, ан уже немцы в Анофреве.  У всех семьи, дети. Не пойдёшь ведь село штурмовать. Связи нет коммуникаций для диверсий тоже. И приказа прямого не было: по обстоятельствам.

Так они что придумали: ночью на опушку выйдут, постреляют в сторону постов, гранату кинут. Фрицы отстреливаются, а партизан и след простыл. Во лепота! И все сыты, и все целы, и после каждой «операции» дядя Ваня на пару с гауптманом отчёты пишут.  Даже по первопутку стрелялись, не боялись оставлять следов. А как мороз грянул, не интересно стало без стрельбы – у немцев летняя смазка замёрзла (блицгриг, блин). Так и сидели в своих землянках пару недель в дебрях между Раковым и Агарковым, самогоном грелись. Да и патрон оставалось – только своих встретить.    

А у нас квартировал пехотный батальон. Взвод управления, связисты и две роты в Анофреве, одна в Карасине. Самую большую избу, Мироновых, заняли под штаб. Бабу Дуню с сыновьями – в баньку. Майор, человек сумрачный и серьёзный, реквизиции запретил. Только за аккупационные марки. Может, кто и польстился, а так менялись на что-нибудь. Начштаба, капитан … (баба Дуня по именам знала, да не вспомнит уже) приставил её для штабных еду готовить. Он хорошо по-русски говорил.

И вот кто-то стукнул, что это за партизаны такие. Он бабе Дуне: «Э-э, Дунья, йа знайю, где твой Ванья. Тфой мушик хитрый, как йа! Так много войевать мошно». И смеётся. Только помните, что это ИСКЛЮЧЕНИЕ. На той стороне Озера за всякий чих вешали…

Ровно за 7 часов до подхода наших немцы организованно отступили. А наши даже разведчиков не выслали, хотя дядя Ваня обещал Михаловским болотом (морозы лютые) провести. Сразу артподготовку начали. 12 домов сгорело в том числе Мироновых. Допартизанился, блин. Зато потом они ещё лучше выстроили. ФОТО. Ивана же Григорьевича наградили трофейным приёмником Телефункен (при отсутствии электричества!), других партизан более мелкими подарками. 41й год на ордена-медали скупой. Во как!

Кстати, приёмник до сих пор в рабочем состоянии. Просто Боря Миронов ( младший  брат) поменял в 70х все лампы на ГДРовские. А электричество в дома провели только в 1963. Дяде Ване – первому.

ИСТОРИЯ  ДЕВЯТАЯ. МЕДИЦИНСКАЯ.

Как-то, в школу ещё не ходил, мы с Будкиным Колей, младшим сыном Александра, т.е. моим дядей, лазали зачем-то по поленице на лужке у бабы Дуни. Он возьми да и сверьзись  и  ногу о ржавый гвоздь сильно рассади. Кольке и вовсе 4 годика, глаза выпучил, вот-вот заорёт, а меня выдерут. Ну, я ему кровь зализал, поДДорожник приложил и пообещал, что достану с самого верха самую сладкую самую крупную черёмуху.

И тоже сверзился, только с куда большей высоты. А перед самой землёй сел прямо анусом на сухой сук. Боль была терпимой. Сучок сломался. Коля со страху сбежал к себе на Обиженку. Моё падение видели. высыпали на луг. Я ковыляю в раскоряку, по ляжкам кровь течёт: шортики короткие, глаза чумовые. Как закричу хриплым голосом: из меня кишка лезет! Представили? Как всех удар-то не хватил_ не сберегли дитё-то!

Бегом повезли на какой-то тележке к нашему фельдшеру, Александру Михайловичу. Добрейшей души человек, руки золотые. ВСЕ его любили. Он родных успокоил. Это, мол, всего лишь сучок обломанный. Без всякой заморозки вытащил, я даже МЯУ не сказал. От столбняка впорол, перекисью облил, мазь в жопу засунул. Потом к заднице моей пригляделся и говорит: «А у Толи глисты. Дня через три ранка подживёт, и начинайте ему всю еду обильно конпляным (тогда лён с коноплёй сеяли) маслом поливать. А  гадит пусть на крыльце, чтобы видно было». И точно, на второй вечер вышли из меня 3 здоровые аскариды. Но Михалыч сказал ещё 4 дня на такой диете, на всякий случай.

Во какие люди! Не то, что нынешние! Весь лобок издавили, всю мошонку искрутили. Суки в ботах, а не матросы.

 

ИСТОРИЯ  ДЕСЯТАЯ.  ПОЖАРНАЯ

Как раз я осенью в школу собирался. И решил на терраске развести костёр. Да не просто на полу, а на подоконнике, где тюль висит. А дядя Ваня у крыльца возле сирени в пол оборота спиной ко мне косу отбивал. Чем он почуял, не знаю, у меня ведь уже и щепочки занялись.

Только что сидел Григорич на бревне, вот он уже в терраске. Одной рукой смахивает щепки под сапоги, другой швыряет меня через сени на второе крыльцо. Третьей рукой вытягивает несколько раз в кровь вожжами по спине. Четвёртой берёт ещё молоток и бабку, пятой маленькую косу. Шестой тащит меня вокруг забора к той же сирени. И говорит спокойно так,  –  он вообще молчун был: «Мудак, а руки дела просят. Косу отбивать научу».

И стал всяким премудростям учить. И грабли-вилы  чинить, и пилу разводить-наточить, и резьбу нарезать, и как инструмент содержать. Даже в кузню брал. Но разрешал только холодную ковку. Обожжёшься,  говорил, а с твоей матерью лучше не связываться. По той же причине не допускал к лошадям – лягнут. Так что ни в телегу запрячь, ни верхом я не умею. Зато доить – могу.

 

ИСТОРИЯ ОДИННАДЦАТАЯ.  КАК  ДЕД  БЕЛУЮ  ГВАРДИЮ  ПОБЕДИЛ

 Павел Васильевич Митрофанов овдовел в 20 лет. Похоронил жену и двоих детей. Тиф. А поскольку жил бобылём да в Москве, то призвали его на Германскую. На фото 1915 год, после учебки. Будкин-то Иван сильно сокрушался. Как же, ученика и «главного инженера» – на войну!

И вот попал Павел в госпиталь после второго ранения. Вдруг – Февраль! В одной палате с ним лежал земляк, поручик из Холщёвиков, раненый тяжело. И говорит: «Слушай, унтер! Время смутное, верить никому нельзя. Второй хирург – мой дальний родственник. Он тебе правильную справку выпишет и к другому родственнику в ж\д войска определит».

Всё так и вышло. Стал дед разные грузы сопровождать. Служба не пыльная, чай не в сыром окопе вшей кормить. И до этого железнодорожники не бедствовали. А тут ещё ВИКЖЕЛЬ (ССЫЛКА) образовался…

Долго ли коротко, приходят к власти большевики. Разгоняют Учредилку, ведут переговоры с немцами, переезжают в Москву. Юденич на Петроград наступает… Ну, знаете. В это самое ненужное время дед оказывается в самом ненужном месте. Груз конфисковывают, а Павла с другими военнообязанными рекрутируют в Красную Армию. И  как самого грамотного (4 класса, второе отличие, т.е. серебряная медаль, золотая поповичу – отвращение к ним наследственное)  направляют в авиационную бригаду.

Там начинается цирк. Спрашивают специальность. Дед честно говорит: коробочник. Ну, всех слесарей-столяров-плотников-механиков по отрядам (эскадрилий тогда не было) разобрали. Остались возчики да золотари. И дед.

Начштаба печально так: «А может, печник найдётся»? Павел: «Я печник». И правда, хобби у него такое с детства, печки ремонтировать. Сложить бы идеально не смог, но эксплуатационник был прекрасный.

      –  Дак ты ж коробочник!

      –  То главная специальность. А печному делу я у самой Дарьи Холуянихи (этот род печников до сих пор жив!) из Юрькина учился. Для души.

     Направили деда в штаб. А там злой-рыжий-конопатый-латыш-комиссар с такой же фамилией – Латыш (имя забыл) грозит наганом:

      –  Если нормально топиться не будет, лично расстреляю!

      –  Товарищ комиссар, дык посмотреть надо…

      –  Смотри.

      – Эх, нарочно враги какие-то печку спортили! (Сами же летуны по пьяни её и загубили). Да-а, работёнка-то долгонька!.. (Часов на пять).

      –  А сможешь?

      – Дня за три сделаю. Только инструмент надобен, глину поискать, извёстка, досочки тонкие, и помощник. А ещё…

      –  Хорош, Павел. Пошли к зампотеху, всё обскажешь ему при мне, чтобы не зажал, еврейская рожа.

     Так стал дед главным истопником-писарем авиационной бригады.

     Ну, разбили на хрен Юденича. Перебрасывают уже теперь ДИВИЗИЮ на Деникина, на Южный фронт.

Кто тогда был ЖД-наркомом, не знаю, но по его приказу сначала отправлялись боеприпасы и оружие, потом личный состав, потом техника, потом тыловые службы. Вроде бы логично. Для пехоты-артиллерии-кавалерии. А бронетехника? Не говоря уже об авиации. Представьте картину. Гранаты-бомбы-пулемёты, лётчики-техники, самолёты уже на месте новой дислокации, а штаб, мастерские, заправочные ещё в Гатчине сидят.

     Комдив пьёт горькую. Комиссар и начштаба ругаются с начальником станции. Все трое ждут, когда их расстреляют.

     Писаря с картографами тоже кваснуть решили. Грустно же  в теплушках в полной б\г на запасном пути. Поддали. Разговор за жизнь. Дед и брякни: «Бля! Командиры наши как дети малые. Что к этому болвану красношапочному ходить. В дивизионной казне столько нету, чтоб его ублажить. Да и не возьмёт он. С его должностью и так ему хватает. Не с того конца браться надо»!

 –  Откуда знаешь?

 –  В ж\д войсках служил.

     И заложили деда. Вызывают пред светлы очи комиссара и начштаба. Командир опять в жопу.

 –  Сможешь отправить?

 –  Смогу.

 –  Сколько?

 –  Сутки самое большее.

 –  Чего надо?

 –  Пять бутылок спирта. 

 –  Смотри! Лично расстреляю.

 –  Ага, возле новой печки…

     И пошёл дед под вечер к обходчикам… Минус одна. От них к дальней стрелочнице… Минус две. От неё на четвёртый пост… Минус три. Послали за составителем поездов… Минус четыре. Поговорили… Минус пять.

  –  Ну что же, Паш, пойдём к твоему начштаба. Пусть через меня сцепщикам пару пузырей передаст…

     С восходом уже мчались в сторону Киева.

И стал дед заместителем командира по общим вопросам, включая печной. А комиссар и вовсе залюбил его, как брата…

Разгромили Деникина. Пошли на Врангеля. Комиссара назначили начальником снабжения Южного фронта. Предыдущего шлёпнули за воровство. Деда Латыш взял с собой на должность начальника вещевых складов. Всё уговаривал в партию вступать.

Когда же и Врангеля прогнали, Южный фронт стал Киевским Военным округом, а дед заместителем бывшего комиссара. Представляете прод- и вещевой аттестаты! А сколько возможностей без всякого воровства! Родственники как сыр в масле катались. Потом долго попрекали, почему не маршал.  До 37го года.  Павел Васильевич с ними знаться перестал. Характером пошёл в прадеда Митрофана.

В общем, не по душе была ему военная служба. Тут как раз и НЭП объявили, начал Иван Иванович  в письмах коммерческие перспективы излагать. Тогда решил дед провести некую комбинацию. Посватался к старшей дочери  Будкина. Ну, она тут было ни в какую: зачем старик-вдовец (30 лет) мне нужен!? А ей: дура, на себя посмотри – 22 года, считай, вековуха уже! Короче, сладились.

И стал Павел канючить: отпустите к жене-детушкам, не могу, сердце болит, вон, Дуня ещё и возвратным переболела, как малых-то сберегли… и т.д. Уламывали его  всем штабом, Латыш индо слезу пустил, но в 1925 таки дембельнули, хорошо – беспартийный…

С 1938 до самой пенсии проработал начальником подготовительного цеха завода «Серп и Молот». В отпуск ходил через раз: конец лета-зима. Заядлый был грибник. А зимой дед практиковал такую медитацию: созерцать, как в лютый мороз глышки летят. Вот и я – грибной фанат. И ко всяким гальюнным фекалиям с трепетом отношусь JJ. Умер Павел Васильевич в 1961.

 

Ссылки других авторов о земляках села Анофриево:

Николай Андреевич Миронов http://aivkin.narod.ru/history.html
Николай Белов

http://www.pravoteka.ru/pst/186/92920.html
http://az-libr.ru/index.shtml?Persons&15B/cc868ab4/index

Блаженная Сашенька

http://www.darnahram.ru/index.php/nashhram/zaml.html
http://vos.1september.ru/2001/47/6.htm

Очерк "СКВОЗЬ ПЛАСТЫ ИСТОРИИ"

http://znamenie.org/content/view/335/

Современный очерк http://www.rednews.ru/article.phtml?id=2391
О СТАТУСЕ И ГРАНИЦАХ ИСТРИНСКОГО МУНИЦИПАЛЬНОГО РАЙОНА

http://pravo.levonevsky.org/bazazru/texts05/txt05822.htm

 

Мои предки

Непроявленный член  Ж. КОПЧИКА      Тоха Митрофанов по кличке შენი

Туристический клуб "Железный Копчик"